Монтессори – это секта какая-то?

Мария Монтессори много писала об особом сознании ребёнка – «впитывающем». До шести лет малыш должен освоить колоссальный объем информации. «Взрослые» механизмы работы с информацией ребёнку пока незнакомы – а ведь он не просто «глотает» сведения, но строит из них свою собственную картину мира!

На долгом пути – от ноля до шести – есть «вспышки» восприимчивости к тем или иным видам деятельности. Это отрезки в жизни каждого ребёнка, когда ему легко удается то, на что в другой момент ушло бы немало времени. Монтессори считает, что подобные периоды (она называет их «сензитивными») коротки и проходят безвозвратно, а наверстать упущенное практически невозможно. Поэтому очень важно, чтобы в момент, когда «дверца восприятия» распахивается, рядом с растущей личностью оказалось то, что особенно нужно ей именно сейчас. Тут-то и понадобится «подготовленная среда» Монтессори.

Рамки Монтессори
Сензитивный период сенсорного развития тянется от рождения до пяти с половиной лет. Органы чувств ребёнка постепенно включаются в активную деятельность: сначала идет накопление информации, затем – её детальная переработка. Поэтому зону сенсорных материалов стараются располагать в центре игровой комнаты: это база подготовки мозга к логическим операциям и развития эстетического чувства, наблюдательности, воображения. Кстати, именно эти материалы наиболее популярны у производителей «развивающих игрушек»: в любом детском магазине можно встретить и рамки-вкладыши, и многоярусные стаканчики-пирамидки.

В возрасте полутора-трех лет у ребёнка просыпается особый интерес к мелким предметам. Это приносит немало беспокойства родителям: бусинки, горошинки, монетки так и норовят попасть в рот, уши и даже в нос! Однако занятия с мелкими предметами необходимы для созревания участков коры головного мозга, отвечающих за моторное и речевое развитие.

К тому же, «пинцетный захват», который малыши осваивают во время таких занятий, нужен для того, чтобы подготовить пальчики к рисованию и письму. И перекрыть ребёнку доступ к мелким предметам, запретить их, – по меньшей мере, неосмотрительно. Значит, надо создать ситуацию, в которой играть с ними безопасно: это должно быть не меланхоличное засовывание в нос, а занимательная, осмысленная деятельность.
Пересыпаем крупы, ищем в них мелкие игрушки, сеем через сито, рисуем пальцами по манке… «Сыпучка» – хлопотное дело, особенно для мам: одно неверное движение – и снова пора убирать… Но всегда под рукой щётка и совок, а подметать дети любят не меньше, чем рассыпать.

Переливание из кувшинчика в кувшинчик, мытье стола, посуды, пола – все это необычайно полезные упражнения! Дело в том, что от года до трех-четырех лет ребёнок активно осваивает движения и действия. Поэтому в Монтессори-группе для малышей обязательно есть зона крупной моторики – горка, спорткомплекс с кольцами и лесенкой. Помимо того, любые занятия включают множество движений – и не только в младших группах.

Пятилетний мальчик, решающий сложный арифметический пример; он вовсе не сидит на месте, он ходит от полки, где стоит «золотой материал» (бусины для счета), к своему коврику – носит «единицы», «десятки», «сотни». При этом не теряет концентрации – в движении прекрасно думается.

Период восприятия порядка – примерно с двух до трех лет. «Порядок» – это не просто бытовое требование «убирай все вещи на место». Это порядок и в пространстве, и в использовании предметов по назначению, а также социальная иерархия людей вокруг ребёнка, взаимоотношения людей. Требование порядка вовсе не препятствует развитию воображения, не сдерживает фантазию: это просто отправная точка, базовая установка. Сначала осваиваем прямое назначение ложки, а уже потом она может быть и корабликом, и экскаватором…

В этот период для ребёнка особенно важно, чтобы не нарушалась привычная последовательность событий. Он сам требует незыблемости бытовых ритуалов – иначе мир рушится. Каждый день, собираясь на прогулку с мамой, малыш надевает сапоги, а потом куртку. Однажды папа решил погулять с сыном – и сначала надел на него куртку, а потом сапоги. Мальчик устроил недоумевающему отцу грандиозный скандал. Но, приходя на занятия в Монтессори-группу, ребёнок находит все материалы на том месте, где он их оставил в прошлый раз. Это одна из причин, по которым здесь всегда спокойная атмосфера.

Период развития речи ребёнка – самый длинный, он начинается еще до рождения и длится в среднем до шести лет. Примерно к двум годам начинается лавинообразное нарастание словарного запаса – те образцы речи, которые слышит ребёнок, и будут для него подготовительной средой. При этом малышу очень важно, чтобы его слушали, старались понять и помогали выразить мысли и чувства. Для этого в Монтессори-группе проводятся «круги» – в начале и в конце занятия; тут играют в пальчиковые и речевые игры, обсуждают повседневные события в жизни детей, поют песенки. Конечно же, «круги» решают не только речевые, но и социальные задачи – детей учат общаться, гармонично взаимодействовать с окружающими и решать конфликтные ситуации с учётом собственных интересов и интересов других людей.

Монтессори-среда – вовсе не волшебная палочка, превращающая ребёнка в вундеркинда. Это просто питательный бульон, из которого малыш сам добывает то, что необходимо ему именно сейчас, сегодня. И не всезнающие взрослые, а сам ребёнок каждый день составляет программу собственного развития.
У Монтессори-педагогики немало последователей и ничуть не меньше противников.

«Помимо совершенно неприемлемой идеологической стороны, система Монтессори страдает также грубыми дефектами и в области биолого-теоретического своего материала. Ряд неправильных представлений о биологическом содержании детской возрастной эволюции, недоучёт биологического значения игры и воображения, искажения в понимании моторного фактора, недооценка значения общих процессов в сравнении со специальными навыками – все эти изъяны исключают возможность использования биологической теории Монтессори в качестве педагогической основы советской дошкольной педагогики…»

После такой резолюции Государственного Ученого совета (ГУС) в 1926 году Монтессори-группы запретили (как чуть позже и «педологические извращения»).

Сегодня Монтессори-педагогика вернулась в Россию, становится всё популярней, но споры вокруг неё не утихают. Интересно, что и сейчас этот метод критикуют примерно за то же, что и 80 лет назад. Может, не так уж ошибались Н.К. Крупская и её соратники? Попробуем разобраться…

Монтессори-игрушки
«Монтессори – это секта какая-то» – так говорят по-прежнему довольно часто. Существует точка зрения, что создание искусственной среды для развития (со всеми этими баночками, коробочками, бусинками и карточками) изолирует ребёнка от окружающего мира, отдаляет от реальности. С другой стороны, является ли обстановка обычного школьного класса естественной? Возможно, она просто привычнее и только потому воспринимается как норма?

Очень популярно такое мнение: Монтессори работала с умственно отсталыми детьми, так что её педагогическая система – как раз для них. Нормальному ребёнку не нужна подобная тщательность, внимание к мелочам, разложение каждого действия на этапы. Рано или поздно он выучится и посуду мыть, и шнурки завязывать, и считать – без особых ухищрений.

Елена Хилтунен: «Да, действительно, сто лет назад Мария Монтессори начинала свои исследования с проблемными детьми. По специальности она была врачом и психологом. А, как известно, многие свои гипотезы люди этих профессий подтверждают, исследуя именно детей с ограниченными возможностями – яснее виден результат. Если гипотеза подтверждается, то с утроенной силой она может работать у обычных детей, с удесятеренной – у одарённых… Никто не говорит детям об их норме, не выдвигает базовый стандарт. Существует лишь перечень личных достижений ребёнка на том или ином этапе жизни».

При этом даже у специалистов нет абсолютной уверенности в том, что Монтессори-группа является идеальным выбором абсолютно для всех детей. Например, гиперактивному ребёнку (речь идет о синдроме СДВГ, а не просто о непоседливости) будет нелегко в такой среде, хотя многие СДВГ-проблемы именно она и помогает решить.

А вот мама одного пятилетнего эрудита с явной склонностью к точным наукам считает, что её сыну больше подойдет вальдорфский садик – с характерным для вальдорфской педагогики погружением в сказку, поэтизацией повседневного. Наверное, это логично – если ставить превыше всего гармонизацию личности. Действительно, Мария Монтессори сказки не любила, не считала их полезными, рассказывая вместо них «большие истории» из области естествознания. Именно в этом – основная точка расхождения между вальдорфской и Монтессори-педагогикой.
Впрочем, сегодня почти во всех Монтессори-группах сказки всё же рассказывают, ставят по ним спектакли и вообще всячески приветствуют.

Разновозрастные группы (и классы) – это как раз общее и у «вальдорфцев», и у «монтессорцев».
«Как такой садик может подготовить ребёнка к школе?» – волнуются родители пяти-шестилеток. У родителей малышей – другие опасения: не обидят ли трёхлетку большие дети? Но ведь традиционная многодетная семья – это как раз разновозрастные дети; старшие опекают младших, младшие учатся у старших. Что может быть более естественным? Дело педагога – создать уважительные, теплые отношения между старшими и младшими. А это проще как раз в разновозрастной группе: тут меньше ссор и драк, дети меньше заняты выстраиванием иерархии – ведь не будет же всерьёз шестилетний обижать трёхлетнего, показывая, «кто тут главный»? Он и так знает, что старше и сильнее; он лидирует, но и опекает. Если ребёнок проходит все три ступеньки (младший-средний-старший) – ему легче прожить все возрастные кризисы.

С подготовкой к стандартной школе – сложнее. Монтессори-педагогика прекрасно учит учиться, то есть самостоятельно добывать знания. И вкус к добыче этих знаний прививает. А вот к существующему школьному стандарту подходит слабо. Эта проблема особенно остро встает в начальной Монтессори-школе. Она обычно похожа на лабораторию – дети мало сидят за партами, зато часто ставят опыты, проводят исследования, фиксируют их результаты. У каждого ученика – индивидуальная программа (скорее даже «график роста», очень ветвистый и неравномерный). Если, положим, человек отучился два года в такой обстановке, а потом по тем или иным обстоятельствам ушёл в обычную, классно-урочную школу, – ему придется нелегко.